Ризоположенский монастырь расположенн в северной части Суздаля недалеко от древнего кремля и реки Каменка.
Адрес: г. Суздаль, ул. Ленина.
тел. (49231) 2-35-30
Настоятельница — игумения Екатерина (Иванова).
Добившись великого княжения, Всеволод III Большое Гнездо сосредоточивает своё внимание не только на Владимире. В 1194 г. по его повелению была обновлена обветшавшая дубовая ограда Суздальского кремля. Мономахов тын, как устаревший тип военно-оборонительного сооружения, заменяется новым рубленым городом. В 1196 г. производится большой ремонт соборного здания.
Город Суздаль продолжает расти стихийно. Значительно расширяется выросший еще при Юрии торговый посад с восточной стороны, между кремлевским валом и речкой Гремячкой.
При впадении Гремячки в Каменку на месте низвергнутого языческого идола Яруна строится Козмодамианский монастырь.
С юго-восточной стороны кремля, при впадении реки Мжары в Каменку, на широком плато раскинулась Михайлова слобода, принадлежащая брату Всеволода Михалке. В западной стороне на горе, за рекой Каменкой, на Владимирской дороге расположился древний Дмитриевский монастырь со своими земельными угодьями, полученными от епископа Ефрема еще в XI в.
На большой ярославской дороге за посадом в 1207 г. основывается Ризоположенский девичий монастырь епископом Владимирским и Ростовским Иоанном I. Этот епископ был уроженцем Суздаля. В Суздале он основал ещё два монастыря: Введенский и Козмодамианский, сейчас на их месте приходские церкви.
В древности земли монастыря располагались вне городских укреплений, состоящих из насыпных валов, стен и башен. В древних описях и писцовых книгах Суздаля местоположение монастыря определялось так: В Суждале на посаде, идучи от острожной осыпи к Спасскому монастырю большею улицею на леве монастыръ преподобные княжны Евфросинии Суждальские.
Евфросинья Суздальская
В древнем житии преподобной Евфросинии (см. Евфросинья Суздальская), составленном в XVI в., местоположение монастыря определяется точнее: В преименитом граде Суждале монастырь во имя Пресвятыя Богородицы честные и славныя Ея ризы положение иже в Лахерне бе под стеною градною Анания Федоров, соборный ключарь, в историческом описании Суздаля, положение Ризоположенского монастыря определяет к северо-востоку от Кремля и от соборной церкви на расстоянии не более 4-х стадий (1 стадия = 1/5 версты). По свидетельству монаха Григория, автора жития преподобной Евфросинии, монастырь существовал до нашествия татар в 1238 г. на русскую землю.
После гибели дружины Суздаль оставался совершенно беззащитным и был обречён. Татаро-монголы подошли к Пассадским укреплениям с южной стороны и появились на Ироновой горе в непосредственной близости от кремля. Многие насельницы монастырей при виде жестоких завоевателей, убежали в город, надеясь найти защиту в его укреплениях. Суздаль подожгли и разграбили. Всех кто не успел убежать, увели в рабство, стариков и больных перебили. Целым и невредимым остался только Ризоположенский монастырь, несмотря на то, что находился вне городских укреплений и ничем не был защищён.
Взятие Батыем Суздаля. Миниатюра из «Жития Ефросиньи Суздальской».
Когда полчища татаро-монгол окружили Суздаль преподобная с игуменьей и сестрами не побежали из монастыря. А стали усердно молиться. Молитва эта стала крепостью спасавшимся в монастыре. На захватчиков сошёл мрак в виде облака, а над обителью воссиял нестерпимый свет в котором был виден крест. Устрашённые татаро-монголы не могли даже приблизиться к месту обители и только теснили и давили друг друга, падая навзничь с конями вниз. Не смог приблизиться к монастырю и сам хан Батый, прибывший на другой день к месту, где произошло чудо. Предание говорит, что Батый, узнав об этом, пытался с холма разглядеть монастырь, но он сокрылся от него. Завоеватель приказал более не пытаться овладеть монастырём и отойти.
Первые постройки монастыря были деревянными и ни одна из них не дошла до наших дней.
Самым древним сохранившимся сооружением является Ризоположенский собор, возведённый в нач. XVI в.
Трёхглавый Ризоположенский собор (1520—1560 гг.) — пример бесстолпного храма, к алтарной части которого примыкают три апсиды.
Есть основания думать, что храм строил в двадцатых годах ближний боярин Василия III Иван Шигоня-Поджогин, причастный к темной истории заточения жены Василия III Соломонии в суздальский Покровский монастырь.
Четверик храма перекрыт крещатым сводом и, будучи лишенным внутренней опоры, увенчан облегченными тонкими и высокими главками, что необычно для подобных сооружений того времени. Гладкие стены храма прорезаны простыми амбразурами окон, а боковые фасады украшены ложными закомарами и разделены пилястрами на три части с порталами в центральной из них. Паперть, пристроенная к западной части собора в 1688 г., отличается богатым декором, включающим резной портал, а также украшенные «дыньками», «косицами» и полихромными изразцами узорчатые наличники. Главки собора претерпели несколько трансформаций. Исходные шлемовидные купола были в XIX в. заменены луковками, в 1929 г. барабаны и главки превращённого в электростанцию собора были вовсе снесены и только в кон. 1960-х гг. в ходе реставрации им была возвращена первоначальная форма.
Ризоположенский собор
В кон. XVII в. при митрополите Суздальском Илларионе монастырские постройки претерпели значительное изменение. Под руководством трёх известных суздальских зодчих Андрея Шмакова, Ивана Мамина и Ивана Грязнова были возведены знаменитые двухшатровые ворота Ризоположенского монастыря (1688 г.), к западной части Ризоположенского собора была пристроена богато украшенная паперть. В то же время ими был перестроен в камне собор Троицкого монастыря, взорванный в 1930-х гг. (фотография собора), и сооружена ограда Троицого монастыря. От этих построек до наших дней сохранились изящные Святые ворота и угловая башня, ныне являющиеся частью стены Ризоположенского монастыря.
Паперть Ризоположенского собора работы И. Мамина, А. Шмакова, И. Грязнова. Интерьер Ризоположенского собора. Нач. ХХ в.
Строгий и сдержанный облик Ризоположенского собора казался людям кон. XVII в. излишне скупым. Поэтому в 1688 г., одновременно с постройкой Святых ворот, их зодчие Мамин, Грязнов и Шмаков окружили древний храм с юга и запада галереей. Здесь полностью проявилась их страсть к богатой украшенности здания. Особенно щедро убрана главная западная стена паперти с сочной обработкой пилястр, роскошным порталом и играющими белой, зеленой, желтой и коричневой поливой изразцами . Наиболее выдающимся памятником творчества тех же трех суздальских мастеров и, пожалуй, лучшим памятником Суздаля XVII в. был находившийся в северо-восточной части монастыря Троицкий собор, строившийся, видимо, одновременно со Святыми воротами в кон. XVII в. Его чрезвычайно богато убранный южный фасад замыкал площадь монастырского двора с севера. Храм был поднят на высоком подклетном этаже и опоясан с трех сторон закрытыми галереями. На их стенах, расчлененных парными полуколонками, играли наборными из лекального кирпича наличниками окна — «двойни», — под которыми шла аналогичная пояску Святых ворот цепочка цветных изразцов. В юго-западном углу паперти, несколько выступая вперед, стояла колокольня. Ее высокий четверик, поднимавшийся над кровлей паперти, имел в нижнем ярусе открытое крыльцо с круглыми угловыми столбами, — дуга арки сочеталась с заполняющими ее арочками на висягах, напоминая любимый прием ростовских зодчих XVII в. С обработкой крыльца контрастировала строгая белая гладь верхнего яруса четверика, ограниченного на углах не лопатками, но «тройнями» тонких полуколонок и завершенного узеньким карнизом. Через крыльцо колокольни лестница вела на галерею, куда выходили резные из белого камня и расписанные красками узорчатые перспективные порталы храма. Восьмерик, столь типичный для колоколен Суздаля, в Троицкой колокольне отсутствует, и непосредственно на четверик поставлен ярус звона, убранный снова сочными деталями: парапет проемов обогащала игра светотени в глубоких ширинках с цветными изразцами, столбы звона повторяли мотив тройных полуколонок. Над профилированными дугами арочных проемов поднимался легкий шатер со сверкавшей зеленой черепицей главкой и тремя рядами оконцев-слухов, служивших вместе с открытой полостью шатра резонаторами звона. Обработка фасадов храма была тонко согласована как с убором папертей, так и с деталями колокольни: их углы также оформлены «тройнями» тонких полуколонок; окнам паперти вторили большие окна с дробными наборными колонками наличников, с уплощенными завершениями, как бы слегка прогнувшимися под висящими над ними консолями кокошников широкого карниза. Храм увенчивало нарядное пятиглавие. Ярусные граненые барабаны с круглыми кокошниками в основании и острыми фронтончиками, завершающими нижние призмы, и также двухъярусные фигурные главы как бы вторят ритму и формам колокольни. О художественном значении венчающей части говорят ее размеры: высота от края кровли до вершины креста равнялась высоте верхнего этажа самого храма.
Двухшатровые Святые ворота Ризоположенского монастыря
Панораму старой улицы замыкают стоящие за овражком белые Святые ворота занимающего высшую точку города Ризоположенского монастыря и свидетельствующие о понимании суздальскими мастерами широкой архитектурной композиции и связи каждой постройки с окружающими зданиями и пространством города.
В огромном большинстве случаев памятники древнерусского зодчества, подобно произведениям народной поэзии, безымянны. Как сказители былин, перенимавшие свое искусство «с голоса» предшественников и учителей, совершенствовавшие или видоизменявшие это искусство, так и древнерусские зодчие учились у своих отцов и дедов, на «образцах» их творчества. Корни архитектурного мастерства уходили в глубь веков, оно росло, развивалось и осознавалось как коллективное творчество поколений. Лишь в XVII в., в пору начавшегося разложения феодализма, мы чаще и чаще встречаем имена зодчих, свидетельствующие о признании самодовлеющей ценности и значения творческой личности. Архитектура Суздаля дольше, чем в других больших городах, жила в условиях старозаветного быта и традиций и даже постройки XVIII в. не имеют авторских приурочений. Но от кон. XVII в. до нас дошли имена трех, почти всегда работавших вместе зодчих — Ивана Мамина, Андрея Шмакова и Ивана Грязнова. Они известны нам по постройкам Ризоположенского монастыря и, возможно, принадлежали к числу его крепостных людей.
Этими мастерами и построены в 1688 г. монастырские Святые ворота — живой памятник их искусства. Белый фасад ворот прорезан двумя широкими проемами; они различны по начертанию: арка проезда почти полуциркульная, другая уплощенная. Торцы простенков обработаны как столбы с карнизами. В стене помещена лестница, идущая в маленькое помещение над сводами. Все убранство фасада состоит из глубоких ширинок с цветными изразцами на дне. В виде ширинки оформлен и киот для иконы над входом. Пояс изразцов в квадратных обрамлениях и карниз с зубчиками венчают фасад. Те же мотивы применены в уборе коротких восьмериков с крошечными оконцами; на правом шатре они имеют наличники, на левом — они в простых нишках, что подчеркивает значение правого шатра над главным входом. Связь надвратных шатров с шатрами колоколен города ясно выявлена выложенными из кирпича рельефными «изображениями» оконцев-слухов. Постройка в целом проникнута удивительным изяществом.
В нач. XIX в. на территории монастыря в честь победы над Наполеоном под руководством каменщика Кузьмина была воздвигнута 72-метровая Преподобенская колокольня.
Трёхъярусная Преподобенская колокольня появилась на территории монастыря на месте обгоревшей в кон. XVIII в. шатровой колокольни. Строительством 72-метрового сооружения, ставшего самой высокой городской постройкой, руководил суздальский каменщик Кузьмин. Колокольня выполнена в стиле классицизма и является типичной для своего времени, хотя и совершенно не вписывается в общий архитектурный стиль города. Уменьшающиеся ввысь ярусы колокольни опираются на мощный классический портал с аркой и увенчаны шпилем, а для её отделки использованы сдвоенные колонны с декоративными фронтонами.
Сретенская церковь
Сретенская церковь Троицкий собор (в центре) и Сретенская церковь (справа). Фото: А. Соболев. Сретенская церковь Сретенская церковь в Ризоположенском монастыре Суздаля Сретенская церковь. Фото 2014 года. Сретенская церковь. Фото 2015 года.
Последней на территории монастыря была выстроена Сретенская трапезная церковь, выполненная из красного кирпича в псевдорусском стиле (1882 г.).
В советское время после закрытия монастыря здание использовалось сначала в качестве клуба, а позднее как кинотеатр. От церкви до наших дней дошли только стены из красного кирпича. Остатки декора указывают на её принадлежность к псевдорусскому стилю.
Башни монастырской ограды
В сер. XVIII в. ограда монастыря была каменной только с восточной стороны, на что указывает «Ведомость коллегии экономии» 1739—1741 гг. Остальная часть ограды была деревянная и лишь в западной стороне стояли небольшие декоративные каменные башенки с шатровым верхом, покрытым зеленой поливной черепицей. Башенки сохранились и до настоящего времени, но без черепичного покрытия.
Гостиница «Ризоположенская» Келейный корпус
В 1923 г. Ризоположенский монастырь был закрыт, его 12 колоколов отправлены в переплавку, а в помещениях монастыря расквартированы охранники политизолятора, располагавшегося в Спасо-Евфимиевом монастыре. В Ризоположенском соборе была устроена электростанция, а Святые ворота использовались как склад горючего.
В 1999 г. монастырь был передан русской православной церкви и возобновлён в качестве женского монастыря Владимиро-Суздальской епархии.
Здесь почивают в соборном храме мощи святой княгини Евфросинии Суздальской (+1250).
При монастыре школа.
Дом на территории монастыря
ТРОИЦКИЙ МОНАСТЫРЬ
В XIII в. рядом с Ризоположенским монастырём была основана ещё одна обитель — предназначенный для вдов Троицкий монастырь.
Основание Троицкого женского монастыря связано с именем преподобной Евфросинии Суздальской – в миру ее звали Феодулией. Она была дочерью великого князя черниговского Михаила Всеволодовича. В 1227 г. после смерти своего жениха княжна приняла постриг в девичьем монастыре города Суздаля во имя Положения Ризы Пресвятой Богородицы во Влахерне (основан в 1207 г.). Монастырский устав дозволял находиться в обители только девицам. Для того чтобы замужние женщины и вдовы могли приходить сюда для молитвы, преподобная предложила выстроить у стен монастыря «вдовий» Троицкий собор и другие монастырские постройки. Между обоими монастырями не было никаких сношений. Когда и как именно обустраивался Троицкий женский монастырь – достоверно неизвестно. Наиболее ранние сведения о нем относятся к 1628 г. В это время все строения в нем были еще деревянными: «…на тои же стороне тое ж болшие улицы монастырь ружнои Живоначальные Троицы а на монастыре церьков холодная Живоначалные Троицы древян клецки да другая церьковь теплая Успение Пречистые Богородицы да придел Ивана Предотечи древян клецки ограда древяная ворота святые на монастыре ж ки (18) келей…». Из той же Описи узнаем, что в монастыре в то время жили только восемь насельниц и игумения.
Троицкий монастырь
Святые ворота Троицкого монастыря
В ограде Ризоположенского монастыря сохранились Святые ворота бывшего Троицкого монастыря. Они напоминают Святые врата расположенного неподалёку Александровского монастыря, что не случайно: строительством последних занимался И. Грязнов, один из авторов построек кон. XVII в. на территории Ризоположенского и Троицкого монастырей.
Троицкий храм Церковь Живоначальной Троицы в Преподобенском монастыре. Прокудин-Горский 1912 г.
Каменный Троицкий храм «прекрасной архитектуры» в монастыре построили в кон. XVII в. Год постройки, равно как и имена зодчих, до сих пор являются предметом обсуждения. Наиболее раннюю дату строительства допускал Василий Тимофеевич Георгиевский – он допускал, что по своим архитектурным особенностям Троицкий собор вполне мог быть отнесен к 1650-м гг. Впрочем, и он склонялся к позднейшему времени. Наиболее поздняя датировка – 1700-е гг. Она появилась на основе монастырского предания, связывавшего постройку с пожертвованием семьи Лихониных. Это основание дает возможность лишь приблизительно предположить время строительства, так как суздальские купцы Лихонины оставались жертвователями обители на протяжении всего XVII века. Большая часть исследователей XIX в. и ХХ в. осторожно датируют собор кон. XVII в.
Вторую пол. XVIII в. можно назвать тяжелым временем для собора. В этот период луковичные главки заменили на вычурные «кувшинообразные», а проемы нижнего яруса колокольни наглухо заложили. Основные изменения коснулись статуса обители и церкви.
В 1764 г., во время введения штатов, Троицкий монастырь упразднили, и собор стал приходским храмом. По свидетельству современников, спустя век он пришел в совершенно бедственное состояние: «…кирпичная кладка не везде достаточно прочна, паперть отходит от стены, колокольня … склонилась к северо-западу». Кроме этого, обветшала стенная роспись, и собор производил впечатление полной заброшенности.
В 1769 г. произошёл пожар в Ризоположенском монастыре.
«Сего тысяща семьсотъ шездесят девятаго года августа третняго надесять (тринадцатого) дня в полуденое время в городе Суздоле имелъ быть откупецких дворов пожаръ от которого Ризоположенкой дечь (девичий) мстрь (монастырь) погорел весь безостатку».
Запись о пожаре в Суздале. 13 августа 1769 г.
В 1871 г. Троицкий храм вновь приписали к монастырю, теперь уже Ризоположенскому. Кладку несколько укрепили, и выполнили новые росписи. В то время собор чаще называли Преподобенским (название появилось по одной версии в 1549 г., когда святую Евфросинию церковь прославила в лике преподобных; по второй – 1699 г.– после обретения ее нетленных мощей). Архитектурные особенности Троицкого собора, и имена возводивших его зодчих заслуживают отдельного исследования. Здесь можно высказать только несколько предположений и наблюдений. Осложняет подробное изучение тот факт, что судить об облике храма мы сейчас вынуждены только по нескольким фотографиям и рисункам. Несколько черно-белых снимков можно найти в изданиях середины-конца XIX в., и три цветных фотографии 1912 г. сохранились в архиве С.М. Прокудина-Горского. Они передают редкую красоту церкви, но недостаточно детальны для изучения характерных элементов его декора. Все же некоторые наблюдения можно сделать даже на их основании.
Первым (и одним из немногих), кто составил детальное описание Троицкого собора, был Василий Тимофеевич Георгиевский. Он обратил внимание на гармоничный синтез особенностей декора и конструкции храма, присущих московской, ярославской и суздальской архитектуре. Новые данные позволяют несколько уточнить приведенные им сопоставления. По своей композиции Троицкий собор представлял собой высокий двухэтажный четверик, увенчанный изящным пятиглавием. С севера, юга и запада его окружала закрытая галерея, в юго-западном углу которой была расположена шатровая колокольня. Храм не отапливался. В нижней его части находился престол Успения Пресвятой Богородицы, в верхней – Святой Троицы. В южной галерее, в более позднее время, освятили престол Печерской иконы Божией Матери, северную использовали в качестве ризницы, в западной устроили трапезную палату. Под храмом в древности находились пять палаток «для хранения рухляди».
Четверик украшен сдержано. Гладь его стен прорезают небольшие окна – три с каждой стороны. Их обрамления выполнены из лекального кирпича. По своей пластике и сложности формы они вполне могут быть сопоставлены с декором московских храмов середины – второй пол. XVII в. Боковые столбики наличников представляют собой двойной ряд точеных балясин. Венчают их кокошники, которые своей формой с двойным или тройным изгибом боковых дуг и нарочито заостренным верхним концом, очень близки наличникам храма Святой Троицы в Останкино (1677 - 1692 гг.) и (в большей степени) церкви святителя Николая в Столпах (1669 год - мастер Иван Космин). Похожие наличники украшают колокольни церквей святителя Николая в Пыжах (1686 - 1695 гг.) и, особенно, Рождества Пресвятой Богородицы в Бутырках (1682-1684 гг.). Так же оформлены окна боковых галерей и апсид собора. Немного позднее обрамления почти такого же рисунка, но не такой «сочной» фактуры будут использованы в украшении церкви Вознесения Александровского монастыря в Суздале (1695 г.). Широкие резные карнизы, опоясывающие стены Троицкой церкви над окнами и под самым перекрытием, по рисунку резных деталей напоминают такие же детали убранства перечисленных московских храмов. Дополняли фризы вставки из цветных изразцов. Между двумя карнизами помещены неглубокие декоративные закомары.
Углы храма декорированы тремя полуколонками. Этот мотив исследователи XIX века связывали с влиянием ярославского зодчества, в частности, с оформлением храма Иоанна Златоуста в Коровниках (1649-1654 гг.). Здесь следует отметить, что значительная часть пышного убранства этого ярославского храма, украсила его стены только в 1690-е гг. В московском же храмовом зодчестве элемент в виде «пучка колонок» на углах храмов известен уже с сер. XVII в. Его использовали мастера при возведении придела во имя иконы Божией Матери «Неопалимая Купина» храма Рождества Пресвятой Богородицы в Путинках (1653 г.). Его же мы видим и на четверике церкви во имя Рождества Пресвятой Богородицы в Поярково (1665 г.). Немного позднее эту нарядную деталь включали в убранство самых красивых колоколен Москвы (например, у храмов святителя Николая в Пыжах – 1670-е гг. и Рождества Пресвятой Богородицы в Бутырской слободе – 1682-1684 гг.).
Колокольня самого Троицкого собора в Суздале не раз вызывала восхищенные отклики ученых, как «замечательная своим изяществом и чувством меры в украшениях». Ее конструкция необычна для суздальской архитектуры. Нижняя часть колокольни – это высокий четверик, нижняя часть которого изначально была открыта аркадами с трех сторон. Обычный для того времени ярус восьмерика отсутствует – непосредственно на четверике возвышается ярус звона с восемью арками-проемами. Арки соединялись между собой полукруглыми кокошниками, а над ними возвышался легкий восьмигранный шатер «прекрасных пропорций».
Многое в решении колокольни, как и в облике самой церкви, рождало ассоциации с ярославской архитектурой. Прежде всего, к этому побуждал ее открытый нижний ярус, покоящийся на четырех столбах. Проемы между ними украшали тройные арочки с висячими гирьками. Действительно, этому элементу нетрудно найти аналог. Например, это проездные ворота под храмом преп. Сергия Радонежского в Борисоглебском монастыре близ Ростова Великого в Ярославской епархии (вторая пол. XVII в.). Кроме того, конструкция проездных ворот под храмом «иже под колоколы» свв. Гурия Самона и Авива, относящегося к комплексу церкви Рождества Христова в Ярославле (1660-е гг.) тоже напоминает колокольню Троицкого собора, но это единственное сходство между ними.
Как и в случае с элементами декора четверика, гораздо больше примеров схожего с суздальской колокольней устройства и украшения обнаруживает московское зодчество второй пол. XVII в. Один из ранних примеров – колокольня церкви Рождества Пресвятой Богородицы в Поярково (1670-е гг.). Ее нижний ярус – это открытое с трех сторон крыльцо. Более близкие по времени аналоги – колокольни храмов святителя Николая в Пыжах (конец XVII века), Святой Троицы в Останкино (1677 - 1692 гг.) и Рождества Пресвятой Богородицы в Бутырках (1682-1684 гг.). Нижний ярус каждой из них – это открытый аркадами высокий четверик. Прямо над ним, без традиционного восьмигранника, возвышается ярус звона под шатром. В последнем случае нижний ярус служил проездными воротами. Менее известный пример – колокольня замечательного своей нарядностью храма святого Тихона Амафунтского на Арбатской площади у Белого города (1689 г.). Ее облик нам знаком только по рисунку Федора Алексеева «Неизвестная церковь с шатровой колокольней» (1800-е гг.).
Углы четверика колокольни Троицкого собора украшают такие же тройные полуколонки, как и четверик самого собора. В остальном он был украшен довольно скупо. Зато чрезвычайно нарядно оформлены ярус звона и шатер. Столбы восьми арок-проемов базируются на узком восьмигранном фризе, в каждую грань которого вписано по две ширинки со вставленными в них изразцами. Столбики между арками представляют собой изящные строенные колонки, соединенные полукруглыми кокошниками сложного, многослойного профиля. Эта деталь была вторым (после конструкции четверика) основанием для некоторых авторов сопоставить архитектуру этого сооружения с колокольней ярославского храма Иоанна Златоуста в Коровниках (1680-е гг.). Нельзя не согласится, что между рисунком арок яруса звона обеих колоколен много общего, но такие же кокошники украшают и проемы московских колоколен: у храмов Рождества Пресвятой Богородицы в Бутырках (1682-1684 гг.) и свт. Тихона Амафунтского на Арбатской площади (1689 г.). «Переклички» деталей декора колокольни Троицкого собора и колокольни ярославского храма Иоанна Златоуста в Коровниках (1680-е гг.), в данном случае, объясняются равным воздействием московского зодчества этого периода и на ярославскую, и на суздальскую архитектуру.
Особенную нарядность придавал колокольне высокий восьмигранный шатер. Обилие окошек и декоративных деталей делало его удивительно легким. Над кокошниками яруса звона зодчие выложили из фигурного кирпича декоративные арочки очень тонкого рисунка. Над каждой их них они расположили по три окна, постепенно уменьшающихся в размерах. Нижние окошки-слухи имели точно такое же обрамление (только миниатюрных размеров), что и окна самого собора. Резные балясины «слухов» первого ряда венчали нарядные кокошники, во втором ряду их сменяли полукруглые арки, а на самом верху – фронтоны. Венчала шатер небольшая главка. «Узорочье» шатра, как и уже упомянутые детали декора Тройцкого собора, не раз побуждало сопоставлять храм и колокольню с церковью Иоанна Златоуста в Коровниках и его колокольней – «ярославской свечой» (1649-1654 гг. и 1680-е гг.), а также с храмом Усекновения главы Иоанна Предтечи в Толчково (1671-1687 гг.). Однако, как мы уже видели, более обоснованным выглядит его сопоставление с московскими церквями той эпохи. Тем не менее, некоторые точки пересечения с ярославским искусством в убранстве Троицкого собора все же есть.
Исследователи отмечали необычайную красоту западного портала собора. Вот его описание: «Особенно роскошен портал, ведущий из паперти в церковь. Состоящий из пяти полуколонок, украшенных жгутами, бусинами, балясинками и стянутых такими же арками, он представляет верх искусства резного каменного дела». Многие храмы второй половины XVII века имели пышно украшенные белокаменные порталы. Определенное сходство в рисунке резьбы с порталом Троицкого собора обнаруживают порталы храмов святителя Николая в Пыжах (1670-е гг.) и Рождества Пресвятой Богородицы в Поярково (1660-е гг.). Однако наибольшее родство в данном случае можно отметить с ярославским искусством. Василий Георгиевский считал, что орнамент портала Троицкого собора «взят из серебряного дела». Более точным будет сопоставление с белокаменным и кирпичным декором. В частности, практически идентичен мотивам резьбы портала суздальского храма рисунок жгутиков и бусин в обрамлении портала храма Илии Пророка в Ярославле (1647-1650 гг.). Очень много общего можно обнаружить и при сравнении столбиков портала с балясинами из лекального кирпича, украшающими крыльцо церкви Усекновения главы Иоанна Предтечи в Толчково (1671-1687 гг.). Здесь будет уместным отметить и некоторые общие мотивы изразцов, использованных зодчими Троицкого собора и мастерами, строившими ярославские храмы. Таким образом, участие ярославских мастеров в оформлении Троицкого собора представляется очень вероятным.
Одна из отличительных особенностей облика Троицкого собора – это гармоничное сочетание разнообразных декоративных деталей и архитектурных приемов. Зодчие не копировали слепо какой-либо определенный храм, а использовали некоторые мотивы, творчески их перерабатывали и дополняли собственными конструктивными решениями. Именно они и могут помочь в определении и обосновании.
Троицкая церковь с колокольней Суздаль. Иконостас Троицкой церкви. Нач. XX в. Пост. в 1967 г. от Соболева С.А.
Для окончательного решения вопроса об именах зодчих, строивших Троицкий собор и дате строительства, следует обратить внимание на своеобразную конструкцию барабанов под всеми пятью главами собора. Световым сделан только один из них - центральный, остальные четыре – глухие. Каждый барабан составлен как бы из двух небольших, тщательно украшенных восьмигранников. Их грани оформлены глубокими филенками. В основании барабанов на фотографиях видны полукруглые кокошники, а верх нижних восьмигранников красиво обрамляли заостренные фронтоны. Внутреннее поле фронтонов тоже было орнаментировано, но рассмотреть орнамент сейчас не представляется возможным. Эти фронтоны отделяют нижнюю часть от верхних восьмигранников, которые значительно уже нижних и представляли собой граненые шейки под главами.
Такое «оригинальное устройство» глав находит себе аналоги только в суздальском зодчестве. Прежде всего, сходную форму имеет главка над часовней нач. XVIII в., что расположена возле двухшатровых Святых ворот Ризоположенского монастыря, возведенных в 1688 г. Андреем Шмаковым, Иваном Грязновым и Иваном Маминым. Тот же мотив мы видим в ярусной конструкции башенки над Святыми вратами самого Троицкого монастыря (кон. XVII в.). Наконец, граненая ярусная башня нач. XVIII в. возвышается над южным входом в Александровский монастырь Суздаля. Достоверно известно, что ее строил суздальский зодчий Иван Грязнов.
Таким образом, есть основания заключить, что все перечисленные сооружения были возведены одними и теми же суздальскими мастерами. Заслуживает пристального внимания тот факт, ранее не получивший освещения в науке, что они, бесспорно, были хорошо знакомы с московской архитектурой. Мастера работали в Ризоположенском монастыре в 1683-1688 гг. Примечательно, что они считали для себя возможным подать челобитную на государево имя, и сами получали указы непосредственно из Большой казны. Сохранилось «дело 7197 (1688 г.) ноября 25, по челобитной суздальских посадских людей Ивана Мамина, Андрея Шмакова и Ивана Грязнова Меньшого о не выборе их в земския службы до достройки церкви и колокольни в суздальском Ризоположенском девичьем монастыре». Выдержки из него представляют большой интерес: «…в прошлом…в 192 (1683 г.) году по вашему великих государей (имеются ввиду государи Петр Алексеевич, Иван Алексеевич и великая княжна Софья Алексеевна) указу и грамоте ис болшие казны велено нам сиротам вашим в Суздале в Ризоположенском девич монастыре церковь и колокольню починить и обелить и вместо деревянной паперти зделать каменную паперть и около монастыря ограду деревянную построить вновь… и того, государи, … мы сироты ваши… не достроили… и чтобы у той церкви главы покрыть вместо деревянной чешуи покрыть черепицей зеленой и на болшей главе поставить крест железной четвероконечной позолоченной…».
Согласно этому документу, в 1680-е гг. мастера занимались ремонтом уже существовавшей шатровой колокольни над воротами Ризоположенского монастыря. На ней было двенадцать колоколов и часовой механизм. Колокола в нач. XIX в. перенесли на новую Преподобенскую колокольню, а часы были уничтожены в ходе разбора колокольни старой. Кроме того, им поручили выстроить каменную паперть вокруг Ризоположенского собора. Паперть эта сохранилась и до сих пор поражает пышностью своего декора. Некоторые его элементы – двойные точеные балясины, обрамляющие окна, кокошники и треугольные фронтончики над вертикальными полосками ширинок, прихотливая резьба вокруг портала – весьма напоминают убранство Троицкого собора и его колокольни.
Это сходство может послужить дополнительным основанием для утверждения, что Троицкий собор строили суздальские мастера Иван Мамин, Андрей Шмаков и Иван Грязнов Меньшой. Что же касается даты постройки, то в настоящее время ее трудно определить точнее, чем кон. XVII в. Исходя из того, что наиболее сходные по своему декору с Троицким собором храмы были возведены в 1670-е – 1680-е гг. (Рождества Пресвятой Богородицы в Бутырках – 1682-1684 гг., святителя Николая в Пыжах – 1670-е гг.; святителя Тихона Амафунтского – 1689 г.), а в 1680-е гг. мастера Иван Грязнов, Иван Мамин и Андрей Шмаков работали над обустройством Ризоположенского монастыря, то возведение ими Троицкого собора можно отнести примерно к нач. 1690-х гг. Участие ярославских мастеров в создании Троицкого собора, скорее всего, ограничивалось оформлением белокаменного портала и работой над изразцами. Некоторые конструктивные «находки» суздальских зодчих эти мастера перенесли в Ярославль. В самом конце XVII века в двух храмовых комплексах – в Коровниках и Толчковской слободе были возведены Святые ворота, башенки на которых очень схожи своим обликом с аналогичными сооружениями Александровского, Ризоположенского и Троицкого монастырей в Суздале.
В 1934 г. собор под руководством Яна Брамбата разрушается вместе с иконостасом (в том числе гибнет и уникальная икона местного письма 1780 г. «Страшный Суд» размерами 2.2 х 1.8 м). Кирпич пошел на мастерскую тракторной школы и устройство коровника. На освободившемся месте был залит каток.
По перспективному плану создания туристического центра в г. Суздале, утвержденным Правительством РСФСР в 1967 году, на территории ансамбля Ризоположенского монастыря пректировался крупный центр народных ремесел и художественных промыслов. После переселения жильцов из старых домов – бывших келий в новый жилой район началась работа по расчистке территории для сооружения благоустроенных мастерских и ателье. Однако, с началом перестройки работы прекратились и за четверть века за монастырскими стенами в самом центре города на фоне остатков домов и разрушенных памятников выросли заросли деревьев, кустарника и бурьяна, вызывающих недоумение у каждого случайно заглянувшего за монастырские стены.
Место, где стоял Троицкий собор Усилиями нового руководства города и энтузиастов-патриотов Суздаля на безвозмездной основе, в течение трех месяцев проведены объемные благоустроительные работы – выкорчевано свыше 30 больших деревьев и масса кустарника, разобраны остатки разрушенных домов и хозпостроек. Археологами определены и вынесены на местность контуры фундаментов погибших собора и колокольни, восстановлена аллея, ведущая в храм.
Памятный крест на месте Троицкого собора
