Как лебедушек по Нерли Облака несет синева; На святом островке вдали Белый-белый храм Покрова. Зорьки алые - иван чай, Зверобоя закат желтей, А церквушечка - как свеча, От нее и в ночи светлей. Зачарованы красотой Благодатных мест камыши; Только здесь, как в земле святой, Есть приют для людской души.
Древней церкви нежный силуэт Отразился в зеркале реки, И струится лучезарный свет Храма, что воздвигнут на Нерли. Белый, легкий, устремленный ввысь - Словно камнем обернулась песня. Словно лебедь, осеняет мыс И готов умчаться в поднебесье. Церковь ту построил князь Андрей, Праздник чтя, не думая о славе; Храм, пройдя века до наших дней, Все грустит о юном Изяславе. Матерь Богородица родная! Русь возьми под свой святой Покров - Пусть она живет, беды не зная, И минует вражеских оков.
И есть покоя Знак - в течении Нерли, Где Храм парит у кромочки земли, Где в светлом белопенном отражении Векам канон как жизни продолженье.
I Нет, не с тем, чтоб прославить Россию,- Размышленья в тиши любя, Грозный князь, унизивший Киев, Здесь воздвиг ее для себя. И во снах беспокойных видел То пожары вдоль всей земли, То, как детство,- сию обитель При впаденье в Клязьму Нерли. Он - кто власти над Русью добился. Кто внушал всем боярам страх - Здесь с дружиной смиренно молился О своих кровавых грехах. Только враг многолик и завистлив. Пусть он часто ходит в друзьях. Очень хитрые тайные мысли Князь читал в боярских глазах... И измучась душою грубой От улыбок, что лгут всегда, Покидал он свой Боголюбов И скакал на коне сюда: Здесь он черпал покой и холод. Только мало осталось дней... И под лестницей был заколот Во дворце своем князь Андрей. От раздоров земля стонала: Человеку - волк человек, Ну, а церковь - она стояла, Отражаясь в воде двух рек. А потом, забыв помолиться И не в силах унять свой страх, Через узкие окна-бойницы В стан татарский стрелял монах. И творили суд и расправу, И терпели стыд и беду. Здесь ордынец хлестал красавиц На пути в Золотую Орду. Каменистыми шли тропами Мимо церкви к чужим краям Ноги белые, что ступали В теремах своих по коврам. И ходили и сердцем меркли, Распростившись с родной землей, И крестились на эту церковь, На прощальный ее покой. В том покое была та малость, Что и надо в дорогу брать: Все же родина здесь осталась, Все же есть о чем тосковать. Эта церковь светила светом Всех окрестных равнин и сел... Что за дело, что церковь эту Некий князь для себя возвел.
II По какой ты скроена мерке? Чем твой облик манит вдали? Чем ты светишься вечно, церковь Покрова на реке Нерли? Невысокая, небольшая, Так подобрана складно ты, Что во всех навек зароняешь Ощущение высоты... Так в округе твой очерк точен, Так ты здесь для всего нужна, Будто создана ты не зодчим, А самой землей рождена. Среди зелени - белый камень, Луг, деревья, река, кусты. Красноватый закатный пламень Набежал - и зарделась ты. И глядишь доступно и строго, И слегка синеешь вдали... Видно, предки верили в Бога, Как в простую правду земли.
Покрова на Нерли - То ли храм, то ли сказка, То ль поклон да привет Из стариной Руси, То ли белая лебедь Заснула случайно, И назвали ее – Покрова на Нерли.
Покрова на Нерли - Наша боль и отрада, Наш привет журавлям, Что вернутся домой. Покрова на Нерли - То ли храм, то ли сказка, Наша гордость и боль Пополам со слезой.
Словно облако с неба В поля опустилось, И не будет такого Еще на Руси. Как прощение нам От распятого Бога Этот храм на лугах - Покрова на Нерли!..
От Владимира – на Нижний – В десяти верстах всего, Под накидками из вишни – Боголюбово село.
А направо – в междуречье – Нараспашку всем ветрам, Тихой радости предтеча – Православный светлый храм.
Там, где Нерль впадает в Клязьму, Среди травных покрывал, Шаль надев из белой бязи, Встала церковь Покрова.
Дивной птицею лебяжей, Помня половцев, хозар, Рождена по воле княжей Восемьсот годин назад.
Красотой восточных прясел Сердце русское пленяя, Лик её и чист, и ясен Нам остался от древлян.
Словно младшенькая дочка Деревенской слободой В голубом своём платочке Убежала за водой И осталась, и застыла, Засмотревшись в зеркала, Оперевшись на перила Рукотворного холма.
А когда разлив весенний Прорывается в поля, Словно в голые колени Льдины бьют о цоколя.
И стоит она под солнцем Над быстриною реки, А вода всё льётся, льётся, И рождаются стихи.
Но воспеть такое разве Может скудный мой рассказ? Там, где Нерль впадает в Клязьму, Побывай хотя бы раз.
Белая церковь на фоне небесного ситца, Полная нежности и неземного покоя, Тихо и кротко в свое отраженье глядится, Сердцу даря утешенье своей красотою.
На белокаменных, к небу стремящихся стенах Сам царь Давид-псалмопевец и странные птицы Песни поют вот уж восемь столетий. В легендах Горькая память создания храма хранится.
Князь был великий когда-то – Андрей Боголюбский. Телом и духом силен был, и ликом был светел. Грады и храмы он строил на севере русском, Их защищал от воинственных южных соседей.
Победоносным поход был далекий болгарский, Страшной и скорой была над врагами расправа, Славной добыча была и поистине царской. Только для княжича юного, для Изяслава,
Сына Андрея, последним поход оказался - Ранен был княжич в жестокой и яростной сече, Умер от ран, и в далекой земле он остался. Скорбные вести отцовские сгорбили плечи.
И повелел князь, чтоб в память о сыне любимом, Там, где сливается Нерль с полноводною Клязьмой, Выстроить храм красоты несказанной и дивной За год всего. Но не легче от этого князю.
Острая боль, как заноза под ногтем, засела, В сердце застряла тупою и ржавой иголкой, Тянет колодезным воротом душу из тела - Нет, никогда не воротишь сыночка. Но только
Не затворилось в монашью угрюмую келью, Не придавило тяжелой могильной плитою - Белой лебедушкой горькое горе взлетело Над голубой и прозрачной речною водою,
Средь шелестящей листвы и снегов непорочности, Под листопадом осенним и ливнями вешними Напоминая о жизни земной краткосрочности И о блаженстве всех плачущих – ибо утешатся.
Храм Покрова-на-Нерли! Что ты знаешь О нашей русской дали вековой? О чем ты думаешь, Про что ты вспоминаешь Своею голубою головой?
Задумчивый, спокойный, светлоглавый, В кудрях листвы, спадающей на грудь, Своею громкой мировою славой Ты не кичишься, кажется, ничуть.
Ты дружишь с небом, Да с широким полем, Да с ветром, погоняющим волну. От шумных слов, от звона колоколен Ушел ты в луговую тишину.
Нет, ты не кроткой святостью возвышен, Не тени ангелов в твоем молчанье спят. Какая «святость»?! Князь, тебя воздвигший, В семейных распрях в тереме распят.
Жизнь катит годы, как шальные орды. Не раз огонь над куполом свистел А ты все тот же – доблестный и добрый… Скажи: каким ты чудом уцелел?
Все черточки твои – Как молодые… Чиста, как сахар, каменная кладь… Бессмертна и загадочна Россия? Тут, право, есть над чем поразмышлять…
Когда возводили собор Покрова на Нерли, Все самое лучшее в сердце своем берегли. И каждый положенный камень был клятвой на верность, Вот в чем красота и откуда ее несравненность!
Она, как девушка - славянка, Свернув с проселочных дорог, Поутру вышла на полянку, На зелен-зелен островок. В расшитом солнцем сарафане, От ив раскидистых вдали, Золотоносая, земная Задумалась у вод Нерли. На Русь - кудесницу похожа, В ее очах - и свет, и синь. Остановись пред ней, прохожий, И шапку наземь, наземь кинь! В медвяной пойм – копны сена Над нею мятликом пылят, И облаков лебяжьих пена, И гуси-лебеди летят. Грустит ... и грезит Синеборым, Кого-то ждет на островке. Уж не Садко ль, что из-за моря Плывет по Клязьме в челноке.
Октябрь октябрем, а трава - то, трава! И белым по зелени храм Покрова. Свечой на ладони - на голом лугу – Прямой на ветру, гнущем реку в дугу. Мерцает в излучине, будто из туч Сквозит к нему некий единственный луч. Пропорций бесспорность и магия лет? – Струящийся в небо единственный свет! И сколько б ни шел ты назад допоздна Идет за тобою его белизна, Как жизнь, что, отстав, и в последней дали Все светит нам вслед, Как Покров - на - Нерли.
