Мой путь к понятию «целостности» - Лингвоэзотеризм - Лингвоэзотеризм - Каталог статей

Вначале статьи мне хотелось бы рассказать читателю об одном случае, который произошёл со мной более 15 лет назад в Украине. Это было в городе Бердянске Запорожской области. Однажды мой отец попал в больницу. Когда я приходил его навещать, во время одного из таких визитов отец указал мне на одного из мужчин в своей палате и сказал, что этот пациент день и ночь стонет от боли.

Во время одного из следующих моих посещений отец сказал, что был обход больных целой комиссией врачей. И каждый из медиков по очереди подошёл также и к тому больному, осмотрел его и сказал, что болезни, на которой данный врач специализируется, здесь нет. Пациент может «спокойно» и дальше болеть и медленно умирать!..

Этот случай меня поразил и я посвятил не один год своей жизни поиску ответа на вопрос, почему же так получается. И когда сейчас я слышу злую шутку юмориста из России Михаила Задорнова, что сейчас специалист по левому глазу не возьмётся лечить правый и наоборот, то я уже понимаю, что стоит за этими словами. А тогда мне приходилось чуть ли не на ощупь, почти вслепую пробираться к ответу.

В чём-то добрую службу сыграла индийская притча, о которой вы, вероятно, слышали. В ней говорится о том, что к слону подвели пять слепых, которые никогда не имели дело с этим животным. Им сказали, что их будут по очереди подводить к слону с просьбой ощупать его и сказать, на что он похож.

Первый слепой взялся за ногу и сказал, что слон похож на ствол дерева. Другой слепой взялся за хвост и сказал, что слон как веревка. Третий нащупал уши и сказал, что слон как большой лист лотоса. Четвёртый взялся за живот и сравнил слона с большой чашей, а пятый взялся за хобот и сказал, что слон как лиана. И тут возникает вопрос: «Правду ли сказали эти слепые?» Если бы каждый из них сказал, что та часть слона, за которую он взялся, похожа на то или другое, то он бы сказал правду. А так произошла подмена, о которой мы ещё будем говорить чуть позже.

Пока же я хотел бы рассказать о второй подсказке, которая мне помогла многое расставить на свои места. Этой подсказкой стал фильм польского режиссера Ежи Гофмана «Знахарь», в котором молодой сын мельника стал инвалидом из-за того, что на него наехала телега и раздробила ему кости ног. Кости были сложены врачом-неумёхой неправильно и парень больше не мог ходить. Через какое-то время он решает наложить на себя руки. Юноша считает, что оказался в таком состоянии из-за грехов своего отца. Последний пустил по миру своего брата, с которым на двоих досталась в наследство мельница.

Антоний, главный герой фильма, бывший профессор хирургии, потерявший память из-за того, что его сильно избили, не мог вспомнить о себе ничего, даже собственного имени (он был профессором хирургии Рафалом Вильчуром). В деревенских условиях и самыми примитивными инструментами он смог сделать больного юношу практически здоровым. И мысли о суициде парню в голову больше не приходили.

Но для нас сейчас главное со всего этого то, что от состояния безысходности до жизнерадостности путь был проделан тем, что была изменена композиция костей ног. Другими словами, ни одной кости не было ни добавлено, ни убавлено, а только поменялись местами некоторые из них: Антоний разбил кости в тех местах, где они срослись неправильно и сложил их так, как надо. Тоже самое часто бывает и в других проявлениях техники и биологии. То есть, даже если и накоплено нужное количество деталей-частей-составляющих, нужно знание о том, как выстроить ещё и правильную композицию, взаиморасположение, взаимосвязь этих частей. Два вектора сознания. Как же происходит приобретение человеком нужных знаний для того, чтобы он мог выстраивать нужную композицию? На мой взгляд, оно обусловлено расширением и в то же время утончением нашего сознания, которое работает одновременно по двум векторам, в двух направлениях – вовнутрь и вовне, наружу. При этом заметим, что сознание распределяет свою деятельность сразу по этим двум направлениям, но центр его попеременно фокусируется то на микрокосмос – свой внутренний мир, то на окружающий его макрокосмос. Эта взаимосвязь внутреннего и внешнего определяется тем, что каждый из нас, любое существующее сознание является составной частью Вселенной.

Само название Вселенной (= вселённая) говорит о том, что она заселена мириадами разных существ, одним из которых является и данное сознание, и вообще каждый из нас как индивид. Подчеркнём, что слово «индивид» [1] связано с лексемами «индивидуум» и «индивидуальность». В переводе с латинского «индивид» означает «неделимый», то есть является наименьшей составной частью Космоса, которую мы называем «сознание». А слово «индивидуальность» нас направляет к идее, что сознание проявляется чем-то особенным, которое его отличает от остальных сознаний.

Со временем нашим сознанием осваиваются всё новые и новые области пространства. Вспомним слова Иисуса Христа: «Познайте Истину и она сделает вас свободными!» Осваивая что-то новое, делая его «своим», усваивая его компоненты и принцип построения, сознание и получает для себя новую степень свободы. Я не случайно выстроил такой смысловой ряд. Вы, наверное, заметили, что в нём присутствуют похожие друг на друга слова: «освоить», «свой», «усвоить» и «свобода». Они в славянских языках этимологически родственны и в их основе лежит принцип принадлежности. На это же указывают и лексемы «особенность» [2], «обособленный», «свойство», «особа», «способ», «способность», «приспособление».

Отметим, что для гармонического развития сознания необходимо последовательное чередование фокуса его внимания. Когда сознание найдёт что-то заинтересовавшее его вовне (явление, предмет или другой объект) и изучит его до определённой степени, затем оно «уходит» в себя, вовнутрь, и со временем находит в своей природе какой-то аналог этому внешнему объекту.

Рядом с этим внутренним аналогом изучаемого объекта сознание замечает нечто другое, которое становится новым объектом его изучения. Оно даёт импульс сознанию вновь переместить его фокус вовне – то ли для приобретения дополнительных сведений, то ли для обсуждения их с другими сознаниями, то ли для реализации возникших вокруг объекта изучения идей. Отметим, что развитие сознания по двум векторам – вовнутрь и вовне – соответствует принципу Гермеса Трисмегиста, который известен в эзотерике как метод аналогий. Он гласит: «Как внизу, так и наверху, как внутри, так и снаружи».

Чередование фокусировки сознания вовне-вовнутрь, вероятно, можно сравнить с чередованием правой и левой ноги при ходьбе или же с чередованием качеств «инь» и «ян» в даосской монаде. Тут хотелось бы повторить слова специалиста по китайскому языку и культуре Ленчо Димитрова из Софии о том, что в знаке «инь-ян» нужно видеть не только проявление дуализма через мужские и женские качества, но и триаду, троицу. Она указывает путь к целостности [3], состоящей именно из этих двух качеств, а они, в свою очередь, проявляются именно в ней. Как сказал Лао-Цзы, если мы ведём речь о курице, то должны помнить и о петухе и наоборот. То есть, петух и курица являются двумя полюсами единого целого, которое для нас проявляется в этом виде птиц – куры.

Возвращаясь к чередованию фокусированию сознания, можно также его сравнить с работой левого и правого полушарий головного мозга [4], или же с конкретным и отвлечённым, абстрактным мышлением.

Один мастер вьетнамской разновидности кун-фу учил, что конкретное и абстрактное в идеале нужно брать во взаимосвязи, то есть целостно. Если мы говорим о чём-то конкретном, то нужно при этом совершить и выход на абстрактное, сделать обобщение. Когда же человек говорит об отвлечённых категориях, то ему нужно потрудиться и над привязкой этих категорий к конкретным их проявлениям, к примерам. Иначе нас могут подстерегать две опасности.

Первая из них состоит в том, что при зацикливании на конкретном мы можем не заметить, как потеряем связь с духовным, сильно «заземлимся», станем по своей сути материалистичными. Если же крен произойдёт в сторону абстракций, то человек ждёт вторая опасность – он может оторваться от реальной жизни, от приобретения материального опыта, который также входит в программу его воплощения.

Именно миры более плотной, грубой материи призваны обеспечить нам возможность выявить на практике, какие из наших идей насколько соответствуют Истине. Для наглядности приведём пример с архитектором, используемый Максом Генделем в книге «Космогоническая концепция розенкрейцеров».

Архитектору приходит в голову идея какого-то красивого здания. Он берётся за чертежи. И тут обнаруживается, что им в каких-то местах были допущены ошибки, которые чертежи и помогли выявить. Архитектор начинает дорабатывать свои упущения. А когда начинается уже само строительство данного здания, то могут всплыть ещё какие-то ошибки или недоработки. По ходу устраняя их, наш певец музыки в камне становится всё ближе, скажем так, к идеальной идее задуманного им здания. Именно процесс переноса его проекта из мира мысли в мир физический даёт нам понять нужность мира материи и необходимость воспринимать мир в комплексе, целостно.